9 июля в России вышел первый хоррор, действие которого происходит целиком на экране лэптопа. Glukk поговорил с создателем фильма «Убрать из друзей» (Unfriended), режиссером Лео Габриадзе, о новом саспенсе, трудностях монтажа и о том, почему desktop movies неизбежны.
Об идее desktop movies
Лео Габриадзе: Концепция desktop movies была придумана Тимуром Бекмамбетовым — все происходит на экране компьютера. Соответственно, сразу возникает жанр типа found footage. Значит, нужен был сценарий очень достоверный, чтобы действие разворачивалось в реальном времени. Тимур очень долго вынашивал эту идею и в итоге попросил написать сценарий Нельсона Гривза — это талантливейший сценарист, работяга, фанатик своего дела.
О работе с актерами
Чтобы оправдать found footage, нельзя дать понять, что актер читает написанный текст — нужна была живая речь одноклассников. Из пяти ведущих актеров у нас двое — стендап комики. Мы около месяца репетировали сценарий, чтобы все не только выучили историю, но еще и подружились. Ведь они играют одноклассников, и эти два стэндапера всех остальных сплотили своими шутками, реакциями — без них бы все запинались. Какие-то внутренние шуточки пошли, прибауточки, ощущение, что актеры с полуслова друга понимают — это была очень живая атмосфера. Получилось, что они стали как настоящие одноклассники, как будто давно друга знают. Они обогатили образы своими качествами и уже сами поверили, что они — эти одноклассники, что такое с ними может произойти. Потом мы забрали сценарий, и получилось, что они знают историю, но дословно все диалоги не помнят.
О съемочном процессе
За первый съемочный день мы прогнали целиком весь фильм, одним дублем. Потом мы его подгоняли, снимали, опять подгоняли, — такой был живой процесс.
Мы снимали всех героев одновременно, в одном доме. У нас была сложная система видеозаписи, когда актеры видели друга и нас на отдельном экране, плюс у них были маленькие наушники, чтобы нам можно было им все подсказывать как суфлерам.
Первые дубли были истерически смешные, потому что эти двое (Моусес Сторм и Джейкоб Высоцки) все время шутили. Было настолько смешно, что совсем не было страшно. В финальном варианте этот юмор все равно остался, но мы его немного придержали.
О пост-продакшне
Потом началось самое сложное — надо было все собрать. У нас в real time было шесть камер, плюс все, что на экране происходит. Никто из монтажеров, да и я тоже такого большого «авидовского» проекта в жизни не видел, это слоеный пирог. Сложить весь материал вместе и работать с ним оказалось очень тяжело, потому что любая склейка вызывала уйму изменений по всем дорожкам. В этих поисках мы наработали свой метод восстановления эффекта десктопа. Какой-то критик решил, что мы сделали запись экрана, и это было очень просто — на самом деле это рукодельная вещь, и мы старались, чтобы было похоже на реальность, как анимированный фильм. Там без компьютерной графики ни одного плана нет! Очень много труда и времени ушло, и нам очень повезло с монтажером — Паркером Ламари — который технически помог это все собрать.
Об успехе на Fantasia и мировом прокате
Мы делали фильм полтора года и потом показали на Fantasia [фильм выиграл в номинации «Most Innovative Film», а также Специальное упоминание — прим. glukk]. После фестиваля Universal и Blumhouse приобрели права на фильм, мы с ними отшлифовали его и выпустили в мировой прокат через полгода. Всегда есть возможность что-то улучшить. В театре в этом смысле гораздо легче — можно хоть каждый день менять, обогащать. Мы еще что-то досняли, домонтировали, сделали несколько вариантов. В чем-чем, а в лени нас обвинить точно нельзя.
А как на Fantasia приняли фильм?
На Fantasia все прошло очень хорошо. Там зрители подготовленные, ориентируются в жанре, много блогеров, журналистов, то есть профессиональных зрителей. В первую очередь им понравилась необычная форма. Если бы еще рассказ был какой-то необычный, тогда было бы уже сложно. Раз форма сложная, мы постарались, чтобы история была внятной.
Команда у нас была маленькая, а кино — это всегда вопрос команды: с кем работаешь, такой продукт и получишь. Когда маленькая команда, ты и в защите, и в нападении — такой вышел партизанский фильм.
Про новый саспенс
Получается, впервые за долгое время мизансцена кадра такова, что никто не навязывает тебе, в какое из множества открытых окон смотреть.
Не совсем. Мы контролируем время, можем курсор перевести, звуковым оповещением стараемся заставить смотреть куда надо. Это только кажется, что ты сам решаешь, куда смотреть. Я пересматривал фильм в день по три раза, чтобы правильно направить взгляд зрителя. Мы старались жанровые элементы перевести в десктопный эквивалент. Если в хоррор жанре на тебя нападет кто-то из-за угла, то мы старались найти аналог в десктопе.
Самый сильный саспенс в фильме в те моменты, когда видишь, что кто-то печатает тебе сообщение.
Да, печатает, стирает, печатает… Уникальность еще в том, что ты вдруг понимаешь, как думает герой, когда он печатает текст, потом стирает — следишь за ходом его мысли. До сих пор в кино это было сложно показать, а здесь ты видишь героя с разных сторон. И потом эта штука [показывает на лэптоп] — самое интимное, что у нас есть, она о тебе знает больше всех. Все запаролено, все построено на страхе, и самая личная информация, которую ты боишься выдать, лежит не у тебя в шкафу, а там, где-то в облаке. И все от банковской информации до любовной переписки находится там — это вызывает страх.
У вас есть любимые хорроры, на которые вы ориентировались?
«Ведьма из Блер». И фильм, и его промо кампания были очень интересно сделаны, как будто это все по-настоящему происходит. Этот опыт, когда я впервые посмотрел фильм в кино в 90-х, я не забуду.
Вы будете снимать еще desktop-movies?
Мы уже делаем, в Америке уже сняли второй фильм, на этот раз комедию — Liked — это рабочее название. Мне кажется, народ начнет снимать в этом направлении. Драма в общении теперь перешла в такой формат.
