Гравитация — штука предсказуемая: Меланхолия врежется в Землю, а младенец, вылезший на балкон, разобьё… а, что, это не очередной обзор Триера? Опля.
«Гравитация» — штука предсказуемая: Любецки не сможет сбавить обороты после маликовской грандиозности на ровном месте, а Куарон, снявший лучшую серию «Поттера» и не ударивший лицом в грязь антиутопии, не облажается в невесомости. Баллок могла подкачать, но взяла да подкачалась перед съёмками. «Жизнь в космосе, — сообщают стартовые титры, — невозможна». — «Адидас, спортзал, бассейн, — не робея, отвечает Сандра, — невозможное возможно». Уметь отпускать, верить в себя, излучать в верхние слои атмосферы положительную энергию, бла-бла-бла…
В космосе нет звука, кислорода и стыда перед пафосом каменной огнеупорной воли, но Куарон щедро компенсирует последний недостаток. Если головокружительные виды не возьмут, успокоят аллюзии. Эмбрион, полёт на огнетушителе из «Валли» или финальный эволюционный шаг вплетаются в историю становления органичнее, чем занудно-воодушевляющий персонаж Клуни. Хотя бы Орфей из него убедительнее наставника. Выводит девушку из тьмы, но начинает оглядываться через зеркальце — беды не миновать. Лучше бы за дорогой следил, а не музыкой забавлялся.
Камера вырывается из уверенных рук виртуоза в виртуальное пространство и пускается в гипнотизирующий полёт-сон. На пути к пробуждению взгляд ублажает игра масштабов, которая разгорается не только при необходимости блеснуть 3D, но и при случайном пролёте рядом с иллюминатором. Малику и Триеру, залипающим на снимки «Хаббла», остаётся только мечтать о возможности без монтажа объединять в одном движении сверхкрупные планы лиц героев и панорамы голубой планеты. Глядишь, арендуют Любецки с камкордером, Шаттл, парочку актёров и пропадут лет на десять.
При всей катарсичности, фильм оставляет один конфликт неразрешённым. Про подступающий к горлу завтрак Райан сказала, затем сотню раз обернулась вокруг своей оси — а скафандр остался чист. Чудеса! Куарон же чудом спасается от падения в тошнотворную эстетику рекламного ролика то ли про космос, то ли про технологии. Датчики кислорода, смертоносные обломки и спасительные поручни орбитальной станции постоянно оказываются там, где надо, «в самый последний момент» — но кулаки, зубы и сердце сжимаются не от раздражения, а от страха: «а ну хватайся, хватайся, зараза»! VHS-кассета с «Гравитацией» живо представляется лежащей рядом с видеомагнитофоном, чтобы всегда быть под рукой.
P. S.: Ещё не скоро мы вновь увидим себя на большом экране в качестве безответственных распиздяев, сбивших свой спутник — а не атаковавших чужой.
P. P. S.: На десерт — спин-офф с точки зрения инуита Анингаака, разговаривавшего с Райан по радио, снятый сыном режиссёра и соавтором сценария, Хонасом Куароном:
