В России — где не было сексуальной революции, но есть сексуальные комплексы, Франсуа Озон уже давно нашел своего зрителя. На премьере «Новой подружки» я пристально вглядывалась в ряды, пытаясь понять, кто же он, этот смельчак, тайком собравшийся в кино, пока комсомол глядел мимо. Но ничего из ряда вон: франкоманы, обрусевшие французы, психологи и психоаналитики со стажем и без, женщины, мужчины, в общем, самые обыкновенные люди, которые ходят в кино.
Главные герои фильма — Давид (Дюрис) и Клер (Демустье) — тоже в некотором смысле обыкновенные люди. Усредненные буржуа, еще молодые, но уже состоявшиеся. Объединяет их, как это часто бывает, горе — смерть Лоры, лучшей подруги Клер и супруги Давида. Все начинается как настоящая мелодрама, слезы над усыпанным цветами гробом монтируются с живописной ретроспекцией в детство двух прехорошеньких девочек. Безутешная подруга! Вдовец с младенцем на руках! Всхлипывая вслед за Анаис Демустье, быстро забываешь, с каким режиссером имеешь дело, но он тут же напоминает о себе, когда однажды утром Клер решает без предупреждения навестить друга по несчастью. Дело в том, что Давид находит свой способ воскресить Лору — он буквально становится ею. Да-да, парик пепельной блондинки, силикон в бюстгальтере, накладные ягодицы, чулки со стрелой, высокий лаковый каблук, искрящееся бриллиантовое колье, — вот все то, во что наряжается Ромен Дюрис на радость зрителям. Получив долгожданную роль, этот французский пай-мальчик буквально сияет от счастья, как и пай-мальчик Давид, превратившийся в великолепную диву Вирджинию. Есть только один человек, который способен безоговорочно принять эту странность — Клер, тоже горюющая по Лоре, и тайно грезящая объятьями покойной подруги.
Фильм о трансгендерных вопросах становится фильмом-трансжанром: довольно быстро из драмы мы оказываемся в комедии, из комедии выныриваем в триллер, и обнаруживаем себя в волшебной сказке с хеппи-эндом. Озон намеренно параллелит форму и содержание, мешая в одном фильме легкость «В джазе только девушки» и густой хичкоковский саспенс (Давид, убаюкивающий младенца в парике и одежде жены — кто это, если не Джеки из «Психо»?). Но лучшее, пожалуй, в этом фильме то, что, позволяя заглянуть в замочную скважину, он не дает никаких объяснений, способных хоть как-то утолить жажду рационализаторства, свойственного и гомофобам, и либералам, и извращенцам. Желание переодеться в женщину необязательно подразумевает гомосексуальность. Гомосексуальность необязательно подразумевает нежелание гетеросексуальных отношений. И все это необязательно коренится в детской травме, суровом отчиме или расстроенной матери, которая «скорее хотела девочку». Злопыхателям Озон намекает красноречивым камео, где поглаживает Дюриса по коленке в полумраке кинотеатра: «Когда мы искали актера на роль извращенца в кино, я в шутку предложил себя, ведь главный извращенец в кино — это я. (…) Вообще-то мы все подвержены перверсии: мы ходим в кино посмотреть на чужие страсти или страшные убийства и получаем от этого удовольствие…»
Впрочем, «Новая подружка» вряд ли может стать знаменем толерантности для российского зрителя — уж слишком волшебно-водевильно выглядят ее герои и героини, вызывающие порой взрыв смеха своими блужданиями в дебрях латентного гомосексуализма, реального пола и сиюминутных желаний. Впрочем, юмор — это уже принятие. Да и «Новую подружку» можно переодеть в любое платье. Важно любить ее такой, какая она есть.
