Не би-мувиз едиными. Рассказываем о самых душераздирающих драмах, которые показали на минувшем Санденсе — с Джудом Лоу, Элисон Бри и конями.
The Killing of Two Lovers, реж. Роберт Макоян
Брачная история, приземленная и географически, и социально: безымянный американский городок, затерянный в таких же горах, где приютился сам Санденс, и ничем не примечательная семья, в которой жена просит у мужа паузу. Дэвид без скандалов переезжает на соседнюю улицу в отчий дом, а Никки остается с их четырьмя детьми. Проблема в том, что Дэвиду вовсе не хочется брать паузу, а тут еще к Никки повадился приезжать некий коллега с работы. Никакого паритета мнений: все 85 минут мы проводим с Дэвидом, хорошим сыном и хорошим отцом, но слишком положительным, хоть и слишком вспыльчивым, и вместе с тем слишком любящим, чтобы настаивать на своем присутствии.
Режиссер Роберт Макоян до своего полнометражного дебюта долго занимался фотографией, и скрыть это невозможно: фотогения сквозит даже не столько в искусной композиции каждого кадра (да что там кадра — плана!), сколько в редком чувстве страшного очарования обыденности, с которой человек по крупице теряет свою прежнюю жизнь и неумело цепляется за любую возможность повернуть все вспять. Камерная во всех смыслах драма — от соотношения сторон 3×4 до точечного и столь же точного саунд-дизайна (навязчивый звук, который не сразу угадываешь в отрыве от изображения — так стрела со всей силы впивается в глухую мишень).
Horse Girl, реж. Джефф Баена
Исполнительница главной роли Элисон Бри участвовала в написании сценария и так впряглась в продакшн, что на премьере у нее даже спрашивали, почему она не выступила и режиссером. «Это так не работает», — ответил стоящий рядом режиссер Джефф Баена, который и четыре предыдущих фильма (из четырех) также показывал на Санденсе.
Вопреки заглавию, в фильме почти ни слова о лошадях и почти все — о бесконечном одиночестве человека, страдающего шизофреническим расстройством. Сара (Элисон Бри) поначалу кажется просто милой в своих странностях девушкой: да, слишком любит дурацкий сериал (специально снятая тинейджерская ерунда про вампиров — как будто уже снятого не хватает!); да, постоянно зацикливается на совпадениях и подтормаживает в магазине тканей, в котором работает. Когда кажется, что новые отношения могут спасти ее от очередного обострения, ее накрывает пуще прежнего — да так, что Гондри и в худших кошмарах не снилось: бесконечные полотна тканей, НЛО и герои любимого сериала приходят на помощь воспаленному сознанию Сары.
The Nest, реж. Шон Дуркин
После победы на Санденсе в 2011 с дебютным “Марта, Марси Мэй, Марлин” (примерно как если бы “Двое, я и моя тень” снимал безнадежно запутавшийся человек; в главной роли — Элизабет Олсен), режиссер Шон Дуркин вернулся в родное гнездо с одноименным фильмом о не менее запутавшихся героях, главный из которых — слабый до предметов роскоши отец семейства (Джуд Лоу опять не такой святой, как кажется), который якобы из-за работы подбивает всю семью переехать из Америки в Англию — мол, в 80-е от инвестиционных брокеров требовалось больше физического присутствия, да и жене (Керри Кун) с ее конюшнями будет раздолье. Семейство перебирается в криповатый дом близ Лондона, но довольно скоро безоблачную жизнь экспатов начинают подтачивать внутренние противоречия. Но еще раньше, буквально с первого кадра, тревогу сеет сам Дуркин — все эти отъезды (Джуд Лоу говорит с кем-то по телефону, но мы слышим только шорох листвы), патологически выверенные композиции, лица, спрятанные от зрителя так, что о состоянии героя приходится догадываться по тому, как содрогаются его плечи или внезапно деревенеет спина. Все это складывается в тревожное полотно — под стать тому, что получилось в еще одном санденсовском привете из Англии 80-х — прошлогоднем “Сувенире” Джоанны Хогг. Все-таки есть в этих непомерных шерстяных костюмах и навороченных прическах, громоздких музыкальных проигрывателях и первых кнопочных телефонах что-то гнетуще-сумрачное, будто обрекающее всех героев на дурную бесконечность чужой вечеринки с плохой музыкой.